Впервые в жизни приснился сон по Сильмариллиону

Да ещё и глазами Финрода. Это очень удивительно, поскольку я, хорошо зная и любя саму книгу, никогда особо не заморачивалась, не фанатела и не писала фанфиков, даже не играла про это. Финрод как персонаж мне очень импонирует, пожалуй, один из любимых и близких в этой истории, но не могу сказать, что б я как-то сильно была в эту тему погружена. И вот поди ж ты.

Это был довольно короткий и не сюжетный эпизод из тех, что где-то за кадром, в книге не написано, но вполне могло бы быть.

В общем, Финрод приходит к Мандосу поговорить за жизнь - незадолго до Исхода, и не очень понятно, то ли весь этот сюжет в самом своём начале, то ли Финрод всё это только провидит ещё... Скорее второе, потому что обстановка встречи очень спокойная, немного грустная и лиричная, не на бегу, как говорится, без нервов.

Он хочет увидеть, чем как-то в целом светит эта назревающая история с Исходом. И Мандос показывает ему такую как будто тарелку круглую, "серебряное блюдечко", а на нём такое изображение - много клеточек, как в мозаике. И всё это светится каким-то светом золотым, жемчужным и серебряным, и понятно, что эти клеточки - это эльфы, которые уйдут в Средиземье, на тарелке - их жизнь там. И над тарелкой этой пролетают тени серые, как облака, закрывая её на какие-то секунды, и после каждой такой тени клеточек становится меньше, меньше, они прямо на глазах тают - целыми сегментами. И ясно, что это про смерть.
То есть понятно, что уйдёт это множество жизней небесными тропами из Серых Земель в свой вечный дом, но там, в Средиземье - там их уже не будет.
И оно всё так печально, красиво и неотвратимо. И тают, тают клеточки на тарелке.
И Финрод смотрит на это тоже с печалью, но это всё одновременно настолько пронзительно светло, как будто и боли нет, просто - ну, так будет. И всё тает в свете золотом.